Новости – Общество
Общество
Соседи «Малиновой ямы»
Въезд на ПХРО. Фото: Сергей Петунин.
ФГУП «РосРАО» намерено продлить лицензию на хранение радиоактивных отходов в Татищевском районе
11 августа, 2014 17:47
12 мин
На прошлой неделе в Татищевском районе Саратовской области прошли общественные слушания, по результатам которых должно быть продлено существование пункта хранения радиоактивных отходов, расположенного между селами Докторовка и Курдюм. Действующая лицензия была выдана ФГУП «РосРАО» 15 сентября 2010 года и срок ее действия заканчивается 15 сентября 2015 года. Предприятию необходимо, чтобы Ростехнадзор продлил лицензию на обслуживание радиоактивного объекта еще на пять лет. Как относятся к тому, что возле их домов находится потенциально опасное радиоактивное предприятие, местные жители и что по этому поводу думают экологи, выясняла «Русская планета».
Докторовка — типичная российская деревня: раскуроченный таксофон, прикрепленный к опоре электросетей, в трех метрах от него — беспорядочно наваленные бетонные плиты, на которые по очереди влезают местные, чтобы поговорить по мобильному телефону. Внизу связь неустойчивая.
Попасть на пункт хранения радиоактивных отходов (ПХРО) «человеку с улицы» невозможно, для этого требуется особое разрешение. Полигон охраняют сотрудники ФГУП «Ведомственная охрана Росатома», которые не подчиняются руководству «РосРАО». Работники пункта хранения вообще стараются, чтобы об объекте вообще никто не узнал. По крайней мере, директор Саратовского филиала Приволжского территориального округа ФГУП «РосРАО» (организация, обслуживающая ПХРО. — РП) Александр Ковылин говорил корреспонденту «Русской планеты», что запрещена даже съемка пункта хранения «с привязкой к местности». Но главные друзья шпиона — местные жители. В деревне Докторовка любой местный расскажет вам, где находится секретный полигон, а может и проводить до самого шлагбаума. Впрочем, кроме колючей проволоки, ничего интересного там не увидеть.
Прожившая полжизни в Докторовке, ныне всего лишь дачница, которую дети перевезли в Саратов, Алевтина Анатольевна возится в огороде — надо успеть и траву сорную скосить, и овощи обработать, и яблоки скоро пойдут.
– Мы когда в детстве туда, к полигону, ходили, там такой страшный лес был: грибов полно, ягод, а как выйдет откуда ни возьмись мужчина и прогоняет сразу. Не разрешали там собирать ничего, но все равно собирали, — рассказывает она. На вопрос, часто ли местные страдают онкологией или другими болезнями, только машет рукой.
– Да что вы! Тут знаете, какие долгожители! Бабка на соседней улице живет, ей уже под сто лет, а все еще жива. Нет, мы привыкшие, ничего страшного. Наоборот люди в Саратове квартиры продают и сюда переезжают, — говорит пенсионерка.
Людмила живет через два дома от Алевтины Анатольевны, ее муж Николай много лет проработал на ПХРО, сейчас на пенсии.
– А нас кто-то спрашивал, согласны ли мы жить рядом с радиоактивной свалкой? Хоть бы льготы какие-то были для нас. А в остальном — так уж и быть, мы привыкшие.
– А говорят, у вас тут дома и землю продать невозможно.
– Кто говорит?
– Курдюмские, например, так говорят.
– Курдюмские?! Пусть не врут. Очень хорошо там у них все продается, — возмущается местная жительница. Она тоже утверждает, что какого-то всплеска заболеваний в Докторовке не замечают.
В Курдюме отношение к пункту хранения радиоактивных отходов более агрессивное.
– Пройдитесь по селу, через дом у людей онкология, — возмущается продавец магазина Ирина. – Я вот тоже щитовидкой страдаю, все от этой Малиновой ямы.
В Курдюме ПХРО называют «Малиновой ямой». Объяснение названию довольно банальное:
– Вы бы знали, какая там земляника растет! Да и других ягод полно, — говорит Ирина, из чего можно сделать вывод, что местные, несмотря на якобы повальную онкологию, дарами природы, растущими в непосредственной близости к объекту, не брезгуют. Отношение к близости ПХРО все то же потребительское:
– Мое мнение: раз уж мы согласились тут жить, не уезжаем никуда, то государство должно дать нам льготы, дорогу в селе сделать, клуб разваливается, — говорит Ирина. Сейчас на пункте хранения радиоактивных отходов работает не меньше 10 человек местных жителей.
– Хорошо хоть работу дают, платят неплохо, — рассуждает продавщица.
Слушания по продлению работы ПХРО проходили в четверг, 7 августа, в Большом зале администрации Татищевского района. Зал, рассчитанный примерно на 200 человек, был заполнен наполовину. В основном собрались работники полигона, это было понятно по реакции на выступления: одобрительной на руководство «РосРАО», резко отрицательной — на саратовских экологов. Последних на слушания пришло много: Ольга Пицунова, Андрей Пинчук, Яков Кучкарев («Партнерство для развития»), Борис Родин («Самозащита»), Андрей Варламов («Союз охраны птиц России»).
Представители Саратовского филиала Приволжского территориального округа ФГУП «РосРАО» были информированы и убедительны.
К примеру, директор филиала Александр Ковылин несколько раз подчеркнул, что за все время существования предприятия, а это 51 год, не было ни одной аварийной ситуации. По его словам, предприятие не только не оказывает сколько-нибудь серьезного воздействия на окружающую среду, но и заботится о ее улучшении: к примеру, достает из-под земли зарытые еще в 60-70-х годах емкости с радиоактивными отходами и тщательно за ними наблюдает. Сам полигон относится к числу объектов второй категории радиационной опасности. Это значит, что в случае аварии радиационное воздействие ограничивается территорией санитарно-защитной зоны — 1 км вокруг объекта.
Довольно подробно о работе ПХРО рассказывал и директор ФГУП по основной деятельности Алексей Горюн. Из его доклада также следовало, что система хранения радиоактивных веществ разработана в соответствии с современным законодательством и вероятность ЧП практически исключена. Постоянного же воздействия на окружающую среду, по его словам, нет вообще.
– Кроме общественности, мы вызываем большой интерес у надзорных органов. Согласно постановлению Правительства РФ предприятие включено в состав объектов, подлежащих постоянным проверкам Ростехнадзора. Если раньше специалисты РТН появлялись на предприятии раз в полгода, то теперь они пребывают там постоянно. Только в 2012 году прошло шесть проверок различными надзорными органами. Четыре проверки в 2013 году. Значимых нарушений не выявлено, — рассказал Горюн.
О том же говорил и ведущий специалист по охране труда и промышленной безопасности саратовского филиала «РосРАО» Николай Никишин. По его словам, хотя полигон, как любое промышленное предприятие оказывает воздействие на окружающую среду, радиоактивной опасности он не представляет.
– Выборы в атмосферу и подземные воды имеются, но они не превышают допустимых концентраций. Выбросов радионуклидов нет вообще, — подчеркнул работник «РосРАО».
Впрочем, экологи не доверяют выводам специалистов ФГУП.
– Я, например, нигде не увидела, как собираются или утилизируются ливневые стоки ПХРО, — говорит член Общественной палаты Саратовской области Ольга Пицунова. — Между тем, в имеющихся в нашем распоряжении документах ФГУП «Волгагеология» сказано, что близлежащие села питаются водой, которая попадает с ПХРО. То есть вода с полигона попадает в русло реки Курдюм или в грунтовые воды. Замечания были сделаны еще в 2006 году. Также в обосновании на получение лицензии «пугает» наличие слов о том, что объект используется для хранения с перспективой захоронения. То есть, если сейчас отходы хранятся временно, возможно, они останутся тут навсегда.
Эколог Борис Родин также говорит, что, согласно заключению заведующего кафедрой гидрогеологии СГУ Юрия Ваньшина, под пунктом хранения находятся источники подземного водоснабжения населения.
– «РосРАО» утверждают, что воды под ПХРО носят «линзовый» характер и никуда не перетекают. Полагаю, что это делается сознательно, чтобы получить лицензию Ростехнадзора, ведь исследования показывают совершенно другие данные, — говорит общественник.
Несмотря на то что сотрудники полигона на слушаниях «отбились» от экологов, к примеру, сказали, что захоронением отходов сейчас не занимается вообще никто — нет таких технологий, а показания по гидрогеологии указаны верно, экологи по-прежнему считают, что продлевать лицензию ПХРО не нужно, а необходимо как можно скорее ликвидировать его.
Судьба татищевского ПХРО обсуждается с 2011 года. Тогда стало известно, что в декабре 2010 года было открыто и запущено новое хранилище объемом 5 тыс. куб.м. По некоторым данным, соглашение о строительстве хранилища было заключено с ФГУП «РосРАО» экс-губернатором области Павлом Ипатовым. Депутаты Саратовской областной думы обратились к Генеральному прокурору РФ Юрию Чайке с просьбой проверить законность этих действий.
В письме парламентарии также обращали внимание на данные ГУЗ «Областной онкологический диспансер» Саратовской области, в соответствии с которыми за период с 2006 по 2010 годы в нескольких близлежащих к ПХРО муниципальных образованиях (Аткарском, Красноармейском, Саратовском, Татищевском районах и в самом Саратове) увеличились случаи онкологических заболеваний.
Построенное в 1964 году хранилище сейчас обслуживает Саратовскую, Пензенскую, Ульяновскую, Воронежскую, Тамбовскую, Курскую, Липецкую, Орловскую и Белгородскую области. Заместитель директора саратовского филиала «РосРАО» Алексей Горюн, говорит, что на сегодняшний день заполнение «старого» пункта приближается к критическому — около 90%, что составляет 1,5-2 тыс. куб.м. Более подробные данные сотрудники ФГУП не разглашают, называя их «информацией для внутреннего пользования». Тем не менее, в «РосРАО» утверждают, что на сегодняшний день поиск мест для новых пунктов хранения не осуществляется.
На следующий день после слушаний эксперт экологического объединения «Беллона» Андрей Ожаровский дал пресс-конференцию. Он утверждает, что, по сути, ПХРО выполняет экологическую функцию.
– В стране накопилось огромное количество даже не связанных с ядерной энергетикой радиоактивных отходов, очень важно, чтобы они где-то хранились и находились под наблюдением. Разумеется, местные жители недовольны соседством с, как они называют, радиоактивной свалкой, как никто не хотел бы жить рядом с любой свалкой, — отмечает Ожаровский. По его словам, Татищевское хранилище качественно выполняет свою функцию, но оснований полагать, что отходы будут куда-то вывезены, нет.
– В 2011 году предпринимались попытки национального оператора рассматривать именно татищевскую площадку под захоронение отходов. До проекта, я так понимаю, дело не дошло. Просто вопрос этот рассматривался — и это не пустые слухи. Татищевский объект был в довольно длинном списке перспективных площадок. Сейчас ни полигон в Татищевском районе, ни Балаковская АЭС не рассматриваются в качестве площадки для окончательного захоронения отходов, — заявил эксперт.
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости
